Вторник, 21 Июнь 2016 12:38 Автор  игумен Дамаскин (Орловский) blagosever.ru

20 июня Православная Церковь праздновала память священномученика Андроника (Никольского), архиепископа Пермского и Кунгурского.

Его жизнь наводит на размышления: почему и во времена архиепископа Андроника, и в настоящее время, когда вроде бы у нас многое есть, столь нерадостны мысли о перспективах? У нас вроде бы, как и во времена священномученика, множество христиан, открыты храмы и само государство, кажется, благосклонно относится к пожеланиям Церкви. Но, сравнивая жизнь архиепископа Андроника с жизнью многих его окружавших людей, можно увидеть, что в христианах угасала ревность и вся поверхность христианской жизни подернулась точно болотной ряской — теплохладностью. И в тусклом тумане современной жизни одиноким маяком светит святая жизнь наших мучеников, таких как архиепископ Андроник. Казалось бы, современный человек должен приникнуть к бoльшим себя по опыту, по близости к Богу святым, чтобы расширилось его сердце желанием такой же ревности служения Богу и умудрилось знаниями. Но нет, современный человек, как и во времена архиепископа Андроника, предпочитает считать мерилом свою жизнь, отметая все высшее и почему-либо неудобное ему.

Священномученик Андроник был из тех светочей духа, у которых многому можно поучиться. Родившись в 1870 году в семье псаломщика Преображенского храма Ярославской епархии, он окончил в 1891 году Ярославскую духовную семинарию, в 1895 году — Московскую духовную академию. На 3-м курсе академии он был пострижен в монашество и рукоположен во иеродиакона, а после окончания академии — во иеромонаха и назначен помощником инспектора в Кутаисскую духовную семинарию, а через год — инспектором Александровской миссионерской семинарии в Осетии.

Через два года в судьбе иеромонаха Андроника произошла резкая перемена: по ходатайству архимандрита Сергия (Страгородского) он был назначен миссионером в Японию в помощь архиепископу Николаю (Касаткину), великому просветителю народа этой страны. С владыкой Николаем сложились у него отношения простые и прямые, несмотря на разницу в возрасте и опыте. И произойти это могло только благодаря единомыслию в главном — в ревностном и искреннем служении Христу. За девять месяцев отец Андроник научился говорить по-японски и проповедовать так, что его проповеди, по свидетельству архиепископа Николая, трогали японцев до слез. Однако предпринятые им чрезвычайные труды подорвали его здоровье, для поправления которого он вынужден был вернуться в на родину. В 1899 году отец Андроник был назначен ректором Александровской духовной семинарии и возведен в сан архимандрита, а через год он стал ректором Уфимской духовной семинарии.

В 1906 году архимандрит Андроник был назначен помощником начальника Российской миссии в Японии архиепископа Николая и хиротонисан во епископа Киотского. Приехав в Японию, он снова горячо взялся за дело, но сверхмерное напряжение сил при слабом здоровье привело к полному расстройству здоровья, и через год он был освобожден от миссионерского послушания.

На родине владыка был командирован в город Холм в помощь епископу Холмскому Евлогию (Георгиевскому). В 1908 году он был назначен епископом Тихвинским, викарием Новгородской епархии, а в 1910-м получил самостоятельную кафедру — Омскую и Павлодарскую, где за немногие три года сделал столь много, как мало кто до него. О нем современники и свидетели его служения в Омске писали как об образце архипастыря — ревнителе веры, беззаветном труженике, пламенном проповеднике и мудром наставнике — идеальном носителе апостольских заветов, побуждающем и других ратовать за веру и Церковь, ревновать о деле Божьем, святом и вечном.

В 1914 году епископ Андроник был назначен в Пермь. Так в ХХ веке на Пермскую кафедру взошел подвижник и архипастырь-миссионер, подобный святителю Пермскому Стефану. Жизнь епископа Андроника стала для современников зримым образцом древнего благочестия. Это был молитвенник и нестяжатель, всякое материальное благополучие и богатство вменявший ни во что. После его мученической кончины большевики пришли с обыском в его дом, рассчитывая найти скрытые сокровища, но нашли всего лишь несколько рублей. Все средства владыка жертвовал на помощь беднякам.

12 апреля 1918 года епископ Андроник был возведен в сан архиепископа. В своем последнем перед мученической кончиной пасхальном послании к пастве, когда повсюду уже поднималось гонение на Церковь Христову, он написал: «Увидевши опасность лишиться свободы веровать и молиться… православные воодушевились на стояние за веру и Церковь… Явились священномученики и… исповедники среди архиереев, иереев и иноков, и миряне православные дружно и самоотверженно встали на защиту своей свободы веровать, на защиту Святой Церкви. То там, то здесь уже многие и живот свой за веру положили. Да упокоит Господь души их и молитвами их да помилует нас…»

blagosever.ru

17 июня 1918 года архиепископ Андроник был арестован и заключен в камеру в пермской ЧК, где пробыл два дня и где ему пришлось перенести многие издевательства стражников. 20 июня в первом часу ночи святителя увезли на казнь в расположенный на окраине Перми лес, где он был закопан живым.

Наблюдая духовную и материальную разруху в стране и анализируя ее причины, архиепископ Андроник написал в одном из своих обращений: «Должны мы теперь перед лицом развивающегося грозного суда Божия, как перед смертью, сознаться, что ведь исключительно на народные средства мы обучались, воспитывались в разных учебных заведениях… Народ во всем себе отказывал, привык жить в грязи своей деревенской жизни. На свои пoтом добытые средства он строил дворцы в виде разных университетов, академий, семинарий, гимназий и прочего. Конечно, его об этом не спрашивали. Но он молчаливо все это делал для нас, в полной и правильной надежде, что мы ему сторицей воздадим за это, принеся к нему свет просвещения и культуры не разрушительной, не отрицательной, а положительной и творческой…

Вот и оглянемся на самих себя — как и чем мы воздаем народу за его заботу о нашем образовании и благополучии жизненном. И прежде всего — творческие завоевания ума человеческого приблизились ли к жизни народной? Конечно, басни о том, что человек от обезьяны произошел, а не от рук Божиих, что на небе никто не бывал и потому нельзя уверенно говорить о Боге и прочем набожном, как и о вечной жизни, верою в которую привык водиться на земле православный народ, — вот это и подобное приблизилось к народу… Видел народ, как отбивались от рук дети, проходившие начальную школу и терявшие всякую духовную связь с исторически сложившейся душой народной… Видел это народ как плод просвещения. Видел, как падает народная вера, как падают нравы народные, как рушится семья, как молодое поколение заделывается в пьяных хулиганов…

А когда народу нужна врачебная помощь — врача нет, или он в карты играет, или он в гости ушел. Нужна народу юридическая помощь или совет — не знает, в какую дверь за этим постучаться, а достучится — его там оберут лишний раз дельцы или обманут и выпроводят. И принужден был народ довольствоваться знахарями да ворожеями и местными стряпчими. А о поднятии народного хозяйства и деревенского благосостояния — да об этом и говорить не приходится…

Так и в нашей духовной жизни. Из духовной школы нет не только достаточного числа добрых пастырей, но они и вовсе не идут в деревню. Семинаристы предпочитают уходить в университеты, а не в народ для святого пастырского делания… Вот и упало пастырство как руководительство народной совестью. Оскудела проповедь, упало богослужение. Поэтому падает и благочестие в народе…

Народ решил, что никакой ему пользы нет от всех этих образованных людей, сидевших на его шее. К сожалению, так же он рассудил и о нас — духовных, не сумевших взять его душу в свое пастырское неотъемлемое руководство и тем не уплативших свой долг народу за наше образование на народные средства… Знаю, что ближайшее будущее готовит нам анархию и поножовщину… Но основание для того заложено в самой разрушительной культуре и просвещении нашего века…

Все мы должны чистосердечно сознать указанное положение дела в стране нашей и принять не искусственные, а серьезные и достоверные меры к исправлению дела. Все мы должны сознать свою вину в том и пойти к выбитому пропагандой из колеи жизни народу с тем, что получили здорового и светлого за его счет. Должны мы все меры принять… вложить в его душу мир и успокоение не прикрашенные, а действительные. И прежде всего в себе самих выносить разбитую в народе веру, которою он жил и спасался для вечной жизни, почувствовать с народом истинное братство и равенство на той народной платформе, которая есть храм Божий, где богатые и бедные, знатные и простые, образованные и невежды одинаково пред Богом предстоят».

ФОМА